Борьба

В горе, в неволе проходит юность,
кровь наша горкнет, в жилах волнуясь;
мрачно кругом, и никак не ответишь,
зло ли, добро ль на дороге встретишь.
Воспоминания будит все чаще
злобная память. Они не ослабли.
В груди - ни любви, ни верь, ни капли,
нет и надежд, чтоб от снов мертвящих
встал человек, пробудилься, разумен.
Умный - здесь принято думать - безумен,
зато глупца у нас превозносят:
"Он ведь богат!" - а о том не спросят,
сколько он душ загубил для наживы,
сирот на свете ограбил сколь много,
сколько в церквах он обманывал бога
клятвой, мольбой и словами, что лживы.
И вот, хоть общественный он мучитель,
славят его и церкви и власти;
кладет поклоны невежда-учитель,
внушая со сворой газетчиков вместе,
что страх перед богом есть начало
всяческой мудрости... - так прорычало
волчье стадо в шкурах овечьех,
из камней лжи создавая основу;
а ум человека хотят они снова
на веки веков заковать в оковы!
Царь Соломон, тиран развратный,
давно уж куда-то в рай упрятанный,
там, сидя со святыми отцами,
сеял глупости между глупцами.
И мир этот вздор повторяет убого:
"Чтите царя и страшитесь бога!"
Глупость священная! Многие лета
разум и совесть с глупосьтю этой
в муках, в печали боролись и гибли...
Что же поделать они могли бы?

К ярму тяжелому мир привыкает,
тиранство и ложь до сих пор уважает,
лобзает железную тяжкую руку,
лживые речи слушает, веря.
Молчи! Молись под ударом злодея,
пусть с тебя шкуру спустят звери,
кровь из тебя пусть высосут змеи, -
только на бога надейся. "Я грешен, -
так повторяй, - о, боже, помилуй!"
Кого бог любит, - будь этим утешен, -
того и карает с особенной силой!"

Так все идет в мире. и рабство с ложью
над тобой, человеческая порода,
царствуют мощно денно и нощно
из года в год и в год от рода!
И в этом царстве, кровавом, грешном,
слез, и разврата, и черного дела,
в сем царстве скорби, где злу нет предела,
вскипела борьба, вскипела!
И близится он, священный конец.
Так крикнем: "Хлеб или свинец!"